carry on
Дорогая Мару! Спасибо вам за замечательные переводы, которые позволяют нам быть в курсе всех новостей вселенной Сверхъестественного. Хочу выразить вам благодарность как от себя лично, так и в качестве представителя многотысячной аудитории подписчиков в Вконтакте, читающих вашу группу 
Название: Во сне и наяву
Автор: Peach Tree
Бета: ~phobia~
Пейринг: J2
Рейтинг: PG-13
Жанр: романс, крэк
Размер: ~ 5800 слов
Саммари: Дженсен снятся странные сны, задумываться о которых он не собирается.
Примечание: изначально текст писался на конкурс, но по некоторым причинам туда не попал. Выкладывается для Мару в качестве бонусного подарка в дополнение к основному.
читать дальше
***
Мост тянулся и тянулся, провисал над водой, серединой теряясь в тумане. Густая белизна скрывала хлипкие деревянные перекладины и потемневшие, обветрившиеся веревочные перила, рассеиваясь только за несколько метров до другого берега.
Дженсен поёжился от промозглой сырости и выдохнул облачко белого пара, сразу рассеявшегося в воздухе, словно слившегося с туманом. Он сделал шаг и замер. Дощечки, из которых был сложен мост, рассохлись, между ними виднелись широкие щели, а кое-где не хватало одной или двух. Белая густая пелена замерла, застыла неподвижно, вся собравшись на одной высоте. Хотя должна была висеть над водой – Дженсен знал. Да, туман обычно стелется по земле, не сворачивается коконом выше.
Он был почти уверен, что доски заскрипят, если на них наступить, откликнутся тонким, отвратительно-жалобным звуком. Другой берег был едва различим вдалеке – сразу за мостом чернел лес. Внизу темнела и двигалась река. Свинцовая, холодная вода тяжело текла мелкими волнами. От нее исходил ровный, давящий на виски гул. Не слышно было ни всплесков от бьющихся о берега волн, ни скрипа чуть качающегося моста – только мерный нарастающий шум, от которого все сильнее и сильнее болела голова и закладывало уши.
Дженсен сглотнул. Он посмотрел на воду, ощутив вдруг острый приступ беспричинного страха, разливающегося внутри и парализующего тело. Это не был страх высоты, или воды, или боязнь сорваться и утонуть. Дженсен попробовал успокоиться, принимаясь глубоко дышать, вдыхая холодный воздух через нос и медленно выдыхая ртом. У лица сразу же образовалось маленькое облако пара. Он закрыл глаза, безуспешно уговаривая себя расслабиться. Липкий страх сочился изнутри, окружал его всего, приставая к коже и забиваясь ноздри. Воздух загустел, и Дженсен отчаянно втягивал его внутрь, уже понимая, что это бесполезно. Он открыл глаза и увидел окруживший его неподвижный туман, плотным слоем отделявший от всего остального. Голова закружилась, и, в последний раз попробовав вздохнуть, он захлебнулся белой пеленой и паникой.
Дженсен открыл глаза, просыпаясь. В горле пересохло, и он заставил себя встать с кровати, стряхивая остатки странного сна. Дойдя до кухни, он включил свет и открыл холодильник. Одно из преимуществ жизни в одиночку – возможность безнаказанно пить сок прямо из коробки, не боясь быть обвиненным в пускании слюней в общую тару. Дженсен хмыкнул, вспомнив, как укоризненно смотрела в таких случаях мама. Хотя почему смотрела? Она и сейчас поджимает губы, замечая нарушение порядка при эксплуатации общих жидкостей.
Кажется, отпустило. Ощущение сырости и удушья рассеялось, и можно было снова идти в кровать и досыпать несколько коротких часов до работы. Дженсен поставил коробку на полку и закрыл холодильник. Не то чтобы он не любил видеть сны – таких ярких и веселых, как в детстве, ему уже не снилось, но иногда снилось что-нибудь размыто-приятное. Все же лучше, чем проваливаться в сон и просыпаться, не чувствуя себя отдохнувшим. Только в последнее время ему снились странные сны – не кошмары, от которых подскакиваешь с дико бьющимся сердцем, пытаясь сообразить, догнал ли тебя убийца с топором, а видения с разными сюжетами и степенью реалистичности, объединенные смутным ощущением значимости.
Конечно, он еще не дошел до стадии приятия идеи вещих снов и желания заняться их толкованием. К счастью, Дженсен был несуеверен, совсем. Его не останавливала черная кошка, перебегавшая дорогу, и не смущала рассыпанная соль. Будучи подростком, он скептически вздергивал бровь, слыша рассказы приятелей про Человека-крюка и ведьму, которая забирается в окна и высасывает жизнь из детей. Гороскопы, фэн-шуй и вещие сны виделись ему вариантом небылиц, которые пришли на смену страшилкам, стоило детям вырасти.
«Все это бред», – лениво подумал Дженсен, засыпая.
Утро встретило его как обычно: раздражающе-неумолимой мелодией будильника, диким нежеланием вставать и обреченностью. И, как обычно, добавить позитивных эмоций в его жизнь могло только одно.
«Есть вещи, – подумал он, включая кофеварку, – без которых жизнь определенно изменилась бы к худшему». И кофе точно входил в десятку этого списка, занимая место между электричеством и играми Суперкубка.
К сожалению, кофе остался единственным, что принесло Дженсену радость тем утром. На работе встретили терпеливо дожидавшиеся проекты, требующие внимания. Беда их была в том, что требовали они молча, аккуратной стопкой папок на столе и файлами на компьютере, и в степени воздействия никак не могли обойти Данниль, которая требовала внимания, атакуя все пять органов чувств.
– Я все сдал Моргану вчера, – недовольно ответил Дженсен, поморщившись от ее настойчивого, проникающего, казалось, во все уголки отчаянно пытающегося защититься черепной коробкой мозга.
– Ты же знаешь Гэмбл, этой мегере опять что-то не нравится, – равнодушно сказала Данниль, сгружая на его стол еще одну папку, которую Дженсен проводил тоскливым взглядом. – «Очень хорошо, но недостаточно ярко, и форма должна быть выразительней, чтобы заинтересовать клиента», – так она и сказала.
– А Гэмбл в курсе, что это реклама компьютерных процессоров, а не презервативов – чтобы можно было экспериментировать с цветом и формой? – задумчиво сказал Дженсен, просматривая папку с замечаниями. – Не стоит говорить о начальстве плохо, но мне начинает казаться, что она слишком часто бывает неудовлетворенной.
Данниль улыбнулась знающе – он не сомневался, что ни одна офисная сплетня не избегает ее рыжей головы,– и, видимо, готова была поделиться своими соображениями о причинах неудовлетворенности Сэры, но тут у Дженсена зазвонил рабочий телефон.
– Эклз, – ответил он. – Да, мистер Морган, Данниль здесь. Да, все передала. Хорошо, понял.
Он положил трубку и мрачно посмотрел на Данниль.
– Макет нужно переделать до пятницы, охренеть, – Данниль сочувственно посмотрела на него. – А тебя Морган вызывает.
– Начался новый день, и офисный планктон опять старается выжить, отбивая нападения хищников, – низким голосом протянула Данниль и направилась к двери. – Удачи, Дженс!
К вечеру он сломал несколько карандашей, выпил непозволительное количество кофе и поругался со своим компьютером. Не так-то просто было представить вещь одновренно выразительно-яркой и в высшей степени надежной, но это не проблема для рекламщика. А вот сделать так, чтобы получившееся вызывало у клиента желание купить процессор и заслужило одобрение директора отдела продаж, было не так легко.
Дженсен уставился покрасневшими глазами на листок, где сидел, сплетясь в тугие кольца, дракон, и нахмурился, вспоминая, откуда и когда появилось здесь это мифическое существо. Он вздохнул и скомкал набросок, не глядя швырнув в корзину для бумаг. Пора было идти домой – он взглянул на часы. Прошло еще сорок тянущихся бесконечно минут – и свобода наконец приняла его в свои объятия.
– Пока, Дэн, – сказал он, проходя мимо согнувшийся над кучей бумаг головы и испытывая смутное, совершенно неуместное чувство вины.
– Пока, дорогой, – бодро ответила она, одной рукой пролистывая отчеты, другой – набирая текст.
Выйдя из здания, он глубоко вдохнул насыщенный выхлопными газами воздух Нью–Йорка и чуть заметно улыбнулся, подходя в машине. Сегодня можно немного расслабиться, он это определенно заслужил.
***
Бар располагался удивительно удачно – в его доме, на первом этаже, позволяя не тратить время на выбор места, подходящего, чтобы поесть и провести вечер в приятной компании Хайнекена. Дженсен заказал пива, бифштекс с жареной картошкой и уселся за любимый столик. Зал уже наполнился людьми – обстановка здесь была уютной, еда – вкусной, пиво – относительно приличным и недорогим, и «Кракен» заполнялся даже в будни. Официантка Мэнди улыбнулась Дженсену и сгрузила на его столик заказ.
– Пожалуйста, Дженсен, – сказала она. – Что-нибудь еще?
– Нет, спасибо, Мэнди, – вежливо ответил Дженсен, отрезая и пробуя кусок бифштекса. – Отлично, передай Клиффу, что он на высоте – как обычно.
– Хорошо, – просияла она, держа в руках поднос и восторженно глядя на пережевывающего мясо Дженсена. Тот улыбнулся и кивнул, и Мэнди, спохватившись, поспешила к другому столику.
Кормили в «Кракене» и правда хорошо, и ему нравилось это место, несмотря на странное название. Дженсен как-то поинтересовался у Мэнди, почему бар назвали именем морского монстра, на что та смущенно пробормотала что-то о темном прошлом Бивера, хозяина этого места, который то ли возил контрабанду через Атлантический океан, то ли плавал с сомалийскими пиратами – вдаваться в подробности тихая официантка не захотела.
Впрочем, не важно, почему бар нарекли так оригинально, пока Клифф продолжал готовить сочные, нужной степени прожаренности бифштексы, а музыка погружала в волны восьмидесятых. Дженсен поел и подозвал Мэнди, заказав пива. «Еще полчаса, – думал он, прикрывая глаза и откидываясь на спинку коричневого кожаного дивана, – а потом можно будет подняться к себе и продолжить заниматься процессорами».
– Извините, можно к вам? – вторгся в его уютный кокон из сытости и тепла голос сверху. – Все остальные столики заняты.
Дженсен открыл глаза и выпрямился. Рядом с ним стоял высокий парень в клетчатой рубашке и темных джинсах, дружелюбно улыбающийся и явно нацелившийся на соседний диван.
– Этот тоже занят, – сухо сказал Дженсен, недовольный нарушением столь редкого и потому ценного момента покоя.
Парень, казалось, не смутился, продолжая улыбаться так открыто, что от вида его лица хотелось то ли скривиться, то ли улыбнуться в ответ.
– Верно замечено, но везде сидят компании, а ты здесь один – я тебя не стесню, не волнуйся, – Джаред опустился на противоположный диван, вопросительно глядя на Дженсена. Тот закатил глаза и отхлебнул пива. Не спорить же с проявляющим такую непосредственную настойчивость человеком – да и уединение его все равно нарушено.
– Ты ведь уже сел, – пробурчал Дженсен, отворачиваясь к стойке.
– Меня, кстати, Джаред зовут, – парень внимательно посмотрел на Дженсена.
Дженсен глянул на него, не ответив. Его лишили возможности побыть одному и подумать, а теперь втягивают в бессмысленный, ненужный разговор? Спасибо, не стоит.
Мэнди подошла к их столику и, снова улыбнувшись Дженсену, поставила перед ним пиво.
– Пожалуйста, Дженсен, – она обернулась к Джареду. – Что вам принести?
– Мне то же, что Дженсену, – ответил тот, оторвавшись от изучения дженсеновой тарелки. – Положусь на его вкус, – он подмигнул.
– Ясно, сейчас принесу, – ответила Мэнди, просканировав Джареда внимательным взглядам и поджимая губы. Забрав тарелку Дженсена и пустую бутылку, она ушла на кухню.
– Кажется, ты ей нравишься, – задумчиво произнес Джаред.
Дженсен промолчал, все еще с надеждой ожидая, что его сосед замолчит. В любом случае, он скоро уйдет.
– Но теперь она вряд ли продолжит с тобой флиртовать, – продолжил Джаред. – После того, как поняла, что ты гей.
Дженсен закашлялся, подавившись пивом. Джаред привстал и заботливо, но сильно похлопал его по спине. Пораженный таким панибратством, Дженсен не сразу заговорил:
– С чего бы ей думать, что я гей?
Джаред весело посмотрел на него, сверкая глазами, словно ребенок, довольный удавшейся шалостью.
– Как с чего? Ты не реагируешь на ее заигрывания и ужинаешь с горячим парнем, от которого глаз не можешь оторвать. Следовательно, ты гей, у которого свидание.
Дженсен закатил глаза.
– Чувак, твоя теория притянута за уши. Я с тобой не ужинаю, каждый сам по себе…
– Но она-то этого не знает!
– … и она не заигрывала со мной. Это обычная профессиональная вежливость с целью получения чаевых. Мэнди всегда так себя ведет.
Джаред хмыкнул.
– Выходитя, она давно с тобой флиртует, а ты не обращаешь внимания? Это еще больше делает тебя геем в глазах Мэнди. И кстати, – Джаред наклонился к нему, – тот факт, что я горячий, ты не опровергаешь, верно?
Дженсен оценивающе посмотрел на него. Что ж, парень был и вправду симпатичным, не считая вздернутого носа, слишком большого лба и длинных волос – машинально отметил недостатки Дженсен. Зато у него были красивая улыбка и яркие, полные интереса глаза, смотревшие в ответ.
Но стоило глазам опуститься ниже, акции Джареда подскочили. Взгляд скользнул по накачанным мышцам, обтянутым рубашкой, большим ладоням, длинной смуглой шее и остановился на ямочке между ключиц. Дженсен завороженно посмотрел на участок кожи с капелькой пота, не скрытый воротником. Признаться, эта самая ямочка всегда была его слабостью.
Рядом раздалось деликатное покашливание. Дженсен перевел взгляд выше и сглотнул, столкнувшись с прищуренными глазами довольно улыбающегося Джареда.
– Нравится? – серьезно спросил тот.
Дженсен глубоко вдохнул.
– Я, пожалуй, пойду, – быстро ответил он, залпом выпив остатки пива.
И плевать, что это очень походило на бегство – у него завтра важный день, в конце концов. И нет времени на все это… Джаред насмешливо и немного разочарованно смотрел, как он поднимается и выходит из-за стола. Спину почти ощутимо жег взгляд.
– Я приду завтра, в то же время, – услышал Дженсен негромкий голос. Он повел плечами и пошел к двери, не ответив.
***
Помещение напоминало цех. Оно было небольшим, с покрашенными серой краской стенами и конвейером. Внутри не было ни одного человека, но конвейерная лента медленно двигалась, выползая из внутренностей квадратной металлической трубы. На ленте лежали небольшие светлые предметы. Дженсен подошел ближе и растерянно моргнул – располагаясь на равном расстоянии друг от друга, из трубы выезжали члены. Они были разные: большие и поскромнее, обрезанные и нет, светлые и темные (пара из них определенно принадлежала афроамериканцам, подтверждая свое происхождение не только цветом, но и размером). Некоторые из них были в комплекте с яйцами, другие – сами по себе. Ровные и кривые, тонкие и толстые, налитые и мягкие, с непропорционально крупной головкой, с пирсингом – от разнообразия у него зарябило в глазах. Серьезно, он в жизни не видел столько членов.
Вдруг светлый, средних размеров член, снабженный парой яичек, подмигнул ему. Дженсен замер, с подозрением глядя на повернутую в его сторону головку. И ему определенно не показалось, убедился он – член соскочил с ленты, устроившись на неподвижном крае конвейера, и еще раз подмигнул щелкой. Дженсен неловко прокашлялся.
– Здравствуйте, – бодро сказал член неожиданно обычным голосом. Видимо, мысль о том, что при таких размерах он будет пищать, оказалась не совсем верной.
– Эмм.. – произнес Дженсен, не уверенный, как начать разговор с дружелюбным членом. Да и стоит ли.
Член, казалось, нисколько не смутился от его растерянности, только качнулся из стороны в сторону и поерзал, удобнее устраиваясь на яичках.
– Нравится у нас? – спросил он.
Непонятно как – ведь член не обладал глазами и выразительной мимикой, да и мимикой вообще – он умудрялся наблюдать за Дженсеном, шевеля кожей на головке. Впечатление это производило одновременно забавное и отвратительное.
– Хотите попробовать? – продолжил член, не дождавшись ответа. – Большой выбор! Найдете агрегат на любой вкус – все цвета и размеры! Можем подобрать специальное предложение – только для вас! – выкрикивал он, подскакивая и поворачиваясь в сторону конвейера.
Дженсен попятился, оглушенный напором. Члены, лежащие на ленте, пришли в движение и заинтересованно развернулись головками к нему. Некоторые заинтересованно задергались и поджали яйца.
– Не стоит, – прохрипел он внимательным щелкам, настороженный такой активностью.
Первый член развернулся к нему.
– Подберем все, как вы любите, мистер Эклз. Что там у нас… – кожица на нем задумчиво сморщилась. – Белый, необрезанный, семь с половиной дюймов в длину, полтора дюйма в диаметре в эрегированном состоянии…так… сейчас. Хочу уточнить, мистер Эклз: вам полностью укомплектованный?
Он подпрыгнул, крутанувшись, и скомандовал ленте:
– Построились!
Подходящие под описание члены радостно соскочили с конвейера, присоединившись к первому. Дженсен насчитал их шесть, стоявших на вытяжку и подрагивающих под его растерянным взглядом. Их товарищи, оставшиеся на ленте, замерли, словно приуныв.
Первый строго обозрел избранных и пошевелил яичками, видимо, найдя увиденное удовлетворительным. Практически сияя, он развернулся к Дженсену.
– Мы предлагаем вам два варианта: первый – уже оснащенные модели, – он наклонился в сторону трех первых членов, ровно стоящих на яйцах, – или более простой, но ничуть не уступающий по ощущениям вариант, – три других, лишенных яичек члена стояли так же прямо. И те, и другие – как и все остальные, оставшиеся вне отбора – как-то естественно кончались у основания в воздухе.
От похода в секс-шоп происходящее отличалось небывалым энтузиазмом продавца и фактом того, что вместо фаллоимитаторов и игрушек ему предлагали самые настоящие члены. Интересно – подумал Дженсен – а сперма внутри них есть? У тех, что с яйцами, должна быть.
– Можете попробовать прямо сейчас, – промурлыкал первый член, и члены, уже готовые продемонстрировать себя в деле, возбужденно зашевелились. Кажется, один даже попытался выпятить яйца.
– Нет, спасибо, – раздраженно сказал Дженсен. – Не интересуюсь.
Первый расстроенно подобрал яички.
– Ну что вы, мистер Эклз. Мы предлагаем вам только лучшее. Все для улучшения вашей жизни. Наша цель – забота о клиенте!
Члены забормотали, нетерпеливо подпрыгивая.
– Мне это не нужно, – сухо сказал Дженсен. – Обойдусь.
Что они там о нем думают? Ему не нужен был член, нет. У него есть свой – зачем еще один?
Словно услышав его мысли, собственный член шевельнулся. Остальные тут же замерли, развернувшись головками и с любопытством направив прищурившиеся щелки на его пах. Дженсен машинально прикрылся. Мало ли – вдруг захочет поздороваться с собратьями.
– Вы только попробуйте, мистер Эклз, – умасливал его первый. – Самое лучшее качество, небывало долгая эрекция, особенные глубина и интенсивность проникновения – мы учли все ваши предпочтения!
Дженсен покраснел.
– Попробуй меня, – вдруг произнес один из шести глубоким голосом с испанским акцентом. – Я буду с тобой всю ночь, cielito, пока не свалишься от усталости.
– Попробуй меня! – выкрикнул его сосед.
– Нет, меня, – оттеснил его третий, воинственно шевеля яйцами.
– Меня!
– Меня! Попробуй меня!
Члены зашумели, перекрикивая друг друга, и Дженсен, с горящим лицом и сбившимся дыханием, попятился назад, не зная, куда деться от стыда и непонятно откуда взявшегося возбуждения.
– Давай же, Дженсен, – коварно подначивал его первый. – Возьми!
– Попробуй! – кричали вперемешку остальные. – Дженсен, попробуй нас! Дженсен, Дженсен! Дженсен!..
Он резко вынырнул из сна, вскинув голову. Все тело затекло от неудобной позы, на щеке остался красный след от лежания на столе, голова болела – но еще неприятнее была Данниль, возвышающаяся над ним с ехидной улыбкой.
– Не выспался, милый? – пропела она довольно, взмахивая ресницами.
Дженсен пробурчал себе под нос, интонацией стараясь передать всю неуместность вопроса.
– Тебя Морган вызывает. Через две минуты с презентацией, – ласково сказала она, проигнорировав издаваемые не до конца проснувшимся Дженсеном звуки.
– Иду, – ответил он, маскируя горестный вздох шуршанием сдвигаемой бумаги.
Судя по презрительно вздернутым бровям Данниль, маневр не удался. Он глубоко вдохнул, прикрыв глаза. Ему нужно было немного времени, чтобы унять неуместное возбуждение.
Надо же, а он-то полагал, выматывающая работа и угрожающая тень Гэмбл заставят либидо присмиреть и скромно уступить всю энергию активно функционирующему мозгу. Или, рассеянно думал Дженсен, стоя у принтера и наблюдая за выползающими листами, организм, под влиянием стресса, выкидывает странные номера, рассчитывая на эффект неожиданности. Зачем и против кого направлены эти действия, Дженсен подумать не успел, переключившись на проверку документов и укладывание их в папку. Еще пару дней – только дождаться утверждения проекта – и можно будет позволить себе короткий отдых: встретиться с Мэган, уехать с Крисом и Стивом из города, или сходить пообедать с кем-нибудь… С его графиком встречи, с семьей и друзьями стали слишком редкими, а вспомнить, когда он последний раз ходил с кем-нибудь… обедать, Дженсен так сразу и не смог. Вроде дело было месяцев восемь назад.
Унылая картина. Он подхватил бумаги и вышел из кабинета, направившись к Моргану.
Неприятности начались, когда заговорила Гэмбл. В последнее время с этой женщиной было связано столько неприятностей в жизни Дженсена, что ее фамилию пора было превращать в имя нарицательное. Сэра в очередной раз осталась не удовлетворена и раскритиковала его работу в такой вежливо-сокрушительной форме, что того к концу ее речи Дженсена наполнило совсем не свойственное джентльмену желание – ударить женщину. Ну или хотя бы посоветовать ей не изливать свои проблемы в виде необоснованных придирок к работе сотрудников.
– Мне кажется, проект нам подходит, – раздраженно сказал Морган. – Сэра, наш отдел выполнил работу в соответствии с заявленными заказчиком требованиями. Переделывать что-то еще не вижу смысла.
Гэмбл злобно прищурилась.
– Ну что вы, Джеффри, здесь невооруженным взглядом видны недоработки, которые необходимо исправить. Если вы не замечаете – жаль. Или вы просто прикрываете своих недостаточно старательных сотрудников? – она пренебрежительно посмотрела на побледневшего от унижения Дженсена, который собрался спросить, где в его рекламе невидимые им с Морганом недоработки.
Но Морган отреагировал так же резко.
– Наши сотрудники достаточно компетентны и профессиональны. А мистер Эклз – один из лучших специалистов по рекламе в нашей фирме, спешу вас уверить. Что касается претензий, можете изложить их в письменном виде, и я отправлю все замечания Крипке – именно так следует поступить в случае, когда главы отделов настолько не совпадают во мнениях и ситуация заходит в тупик. Но хочу вам напомнить, Сэра, что из-за необходимости вносить изменения в макет по вашим требованиям сроки сдачи подошли к концу и заказчик обратится за готовой работой в понедельник. Таким образом, вам придется взять на себя ответственность за нарушение контракта, возможные денежные потери фирмы и подрыв ее деловой репутации.
Гэмбл замерла, понимая, куда клонит Морган. Заказчик, крупный производитель электронных устройств и компьютерных компонентов, была очень перспективным и желанным клиентом, а за срыв сделки директор отдела продаж вполне могла бы лишиться своего места. Говорили, что обычно миролюбивый и спокойный глава их компании Крипке в гневе был страшен и неудержим, беспощадно сокращая виновных.
– Конечно, если вы нарушаете все сроки… – возмущенно начала она.
– Послушайте, – не выдержал Дженсен. – Этим проектам я занимаюсь уже месяц. Готов он был еще две недели назад. Поэтому обвинять отдел рекламы не стоит.
Гэмбл смерила его презрительным взглядом.
– Под вашу ответственность, Морган, – бросила она, поднимаясь из-за стола и покидая кабинет.
Дженсен проводил ее взглядом. Определенно, такое неприятие не могло объясняться только личными проблемами Сэры. Может, она имела что-то против него лично? Вряд ли – они почти не пересекались. Скорее, дело было в Моргане и дележе сфер влияния, о котором упомянула как-то всезнающая Данниль.
– Молодец, парень, – Морган похлопал его по плечу, улыбнувшись. – Враг сдал позиции. Победа за нами.
– Наконец-то, – сказал Дженсен, выходя вместе с Морганом из комнаты. – Никогда еще не был так рад проявлению здравого смысла Сэры. Так что, оставляем как есть?
Морган кивнул.
– Да, думаю, в этот раз работа нашего отдела была признана удовлетворительной. И знаешь, Дженсен, можешь пойти сегодня домой пораньше, – Дженсен внутренне возликовал. – На полчаса.
– Спасибо, – кисло ответил он, вызвав добродушный хохот Моргана. – И с вас премия, босс.
– Без проблем, – согласился Морган. – Пойду, порадую Крипке новостью о готовности проекта.
– Если успеешь до Сэры, – задумчиво сказал Дженсен в спину удаляющегося Моргана.
Презентация, недовольная Гэмбл, довольный Морган, чувство облегчения и удовлетворения от хорошо проделанной работы – повод праздновать у него действительно был.
И им можно было воспользоваться, благо, далеко от дома уходить не пришлось – он направился прямиком в «Кракен», где заменил обычное пиво старым добрым Джеком Дэниэлсом. Кажется, он выпил пару стаканов, от которых начало гореть в животе, когда на противоположный диван уселся Джаред.
– Привет, – громко сказал он и поднял брови, заметив бутылку. – В честь чего пьем в одиночку?
Дженсен мотнул головой. После нескольких стопок идея пригласить Джареда присоединиться резко прибавила в привлекательности.
– Уже не в одиночку, – он махнул рукой, подзывая Мэнди. – Стакан для моего… приятеля.
Джаред фыркнул, непонятно почему находя происходящее забавным. Мэнди молча ушла, через пару минут вернувшись с требуемым. Дженсен, гипнотизирующий содержимое своего стакана, вопросительно посмотрел на Джареда. Тот налил себе и сказал осторожно:
– Выпьем?
– Выпьем! – бодро ответил Дженсен, чокаясь. Этот стакан пошел лучше, мягко проскальзывая по горлу.
– Так что? – спросил Джаред, кидая взгляд на его сжатую челюсть. Дженсен вынырнул из раздумий.
– Что? А… насыщенный день на работе. Не сразу получилось удовлетворить одну злобную стерву. Понадобилась помощь начальника.
– Ну, вдвоем-то вы ее удовлетворили? – с любопытством поинтересовался Джаред, крутя в руках стакан.
– Да. Только, боюсь, ненадолго, – мрачно заметил Дженсен, наливая еще. Жидкость приятно забулькала, касаясь стеклянных стенок, и Дженсен залюбовался, глядя на стекающую янтарную струю…
– Эй! – пальцы цепко ухватили ладонь, фиксируя руки и мягко вынимая стакан и бутылку, и Дженсен зашипел коротко, когда несколько капель перелилось через край. – Кажется, день у тебя действительно был тяжелый.
У него самого были нормальные, пропорциональные руки, но меньше джаредовых. Теплые, очень теплые ладони – а у Дженсена вечно были холодные. Он зачарованно смотрел, как кончики чужих пальцев скользят, осторожно разворачивая его руку внутренней стороной вверх, освобождая сжатую кисть и обводя бугорки на ладони. Крупные мягкие пальцы проследили линию жизни и остановились на синей венке ускорившегося пульса, надежным кольцом обхватив запястье.
– Дженс, – тягуче позвал голос.
– Пойдем ко мне, – хрипло ответил он, поднимая голову и глядя в зелёные с коричневыми крапинками глаза. Он знал, что ему нужен был Джаред, прямо сейчас, без него он просто не сможет находиться в пустой квартире.
Джаред коротко выдохнул.
– Да, – просто сказал он и оторвал руки от его запястий, потянувшись к карману.
Здравой, не затуманенной алкоголем частью мозга Дженсен понимал, что такого не может быть – но коже, лишенной прикосновения Джареда, стало больно. Он поежился от холода.
– Вызвать такси? – спросил Джаред, помогая ему подняться. В голове негромко, но настойчиво шумело.
– Не нужно… я живу здесь. Восьмой этаж, триста вторая квартира, – плохо слушающимся языком сказал он, влекомый уверенным и надежным, как ледокол, Джаредом. Дорога наверх промелькнула как в тумане, и Дженсен включился в реальность уже у собственной двери, пытаясь нашарить в кармане ключи.
– Как я… давно не пил виски, – глубокомысленно отметил он, отдавая ключи Джареду, который после недолгой возни открыл замок. – У меня нет привычки… решать проблемы алкоголем…
Он присел на пуф у порога, прикрыв веки, под которыми тут же заплясали цветные пятна.
– Просто эта гребанная Сэра… ей вечно что-то не нравится. Можно подумать, я лично виноват в ее проблемах. А может, – он фыркнул, – она на меня глаз положила, узнала, что я гей, и срывается…Или на Моргана. Морган не гей, конечно… но женат.
Он открыл глаза и посмотрел на Джареда, сочувственно слушающего его откровения.
– Если подумать, Сэру нужно пожалеть – в ее возрасте и не замужем… у женщин пунктик по этому поводу, ты же знаешь, Джаред? – он откинулся на пуфе, привалившись к стене.
– Да, – Джаред присел на корточки рядом, заглядывая ему в лицо. – Никогда не понимал этого. Она красивая?
– Думаю, вполне, – помолчав, ответил Дженсен. – Но характер у нее тот еще…
– Похожа на тебя, значит, – Джаред придвинулся ближе, взяв в ладони его лицо.
Он смотрел так пронзительно, что Дженсену стало совершенно невозможно глядеть в эти потемневшие, жадные глаза, и он снова закрыл свои.
– Я нормальный, – упрямо сказал он. – Просто привык жить так… намного меньше беспокойства, знаешь ли… и отвечать приходится только за себя.
– Тебе так нравится? – выдохнул Джаред ему в губы, и Дженсен зажмурился сильнее.
– Так проще. Только… нужно не забывать ставить будильник по утрам, – объяснил он, чувствуя, что засыпает.
Рту стало жарко, и он потянулся вперед, к сухим и горячим губам Джареда. Хотелось не отрываться от него, чтобы держал теплыми ладонями, но еще сильнее хотелось спать. Он наклонялся все ниже, обмякая, и протестующе замычал сквозь застилающую мысли пелену…
– Тихо, Дженсен, – сквозь вату долетел голос Джареда. – Пора спать… вот так…
Он почувствовал, как с него стягивают ботинки и выворачивают из пальто, а потом поднимают и несут. Дженсен удовлетворенно промычал, узнавая свою постель, на которую его положили, и практически сразу вырубился.
***
Сначала он подумал, что стоит на Манхэттене, но почти сразу понял, что ошибается. Вокруг были тесно понатыканы небоскребы, все как один стального цвета, с маленькими темными окнами, узкие, теряющиеся верхушками в темно-серых грозовых облаках.
Вдалеке пророкотал гром. Воздух был наэлектризован и разряжен, и Дженсену приходилось часто и глубоко дышать. Он пошел по улице, пустой и серой, наступая на мокрый асфальт. На пути не встречалось ни людей, ни животных, ни растений – только лужи и гладкие, блестящие стены небоскребов, иглами утыкающихся в облака.
– Дженсен, – тихо позвал смутно знакомый голос.
В боку небоскреба, стоящего прямо перед ним, оказалась дверь, низкая, на уровне плеч, и он нагнулся, входя внутрь. Большой зал, без перекрытий и этажей, потолок которого терялся где-то наверху, весь был заполнен тусклыми манекенами.
– Я здесь, – сказал тот же голос, и сбоку выступил человек.
Он был похож на Дженсена, настолько, что мог бы быть Дженсеном давности примерно пятнадцатилетней – юное, не тронутое морщинами лицо, слишком пухлые губы и хрупкая, не сошедшая еще детскость, все то девчоночье, что смущало его раньше, пока возраст не сделал черты грубее, мужественнее. В нем было это, но было и то, чего в двадцать лет Дженсен не имел – ядовито-зеленый ирокез на голове, проколотая в нескольких местах бровь и татуировка, темнеющая на шее. Да и не могло быть у двадцатилетнего Дженсена такого знающего, уверенного взгляда.
– Зачем ты здесь? – устало спросил не-Дженсен, глядя на него.
Дженсен чувствовал, абсолютно точно был уверен, что тот, молодой, знает ответ. Он оглянулся, без удивления замечая, что у всех манекенов – его лицо, только моложе и беззащитней, и все смотрят на него в ожидании, терпеливо, потому что каждый из них знает ответ. Выходило, каждый здесь знал, кроме Дженсена. Ему бы занервничать, может, но вместо этого Дженсен растерялся. Искренне растерялся – ведь откуда он мог знать, если?…
– Ты позвал? – полувопросительно ответил он, глядя на не-себя.
Не-Дженсен вздохнул и улыбнулся, а манекены внимательно смотрели на Дженсена, продолжая ждать.
Он начал раздражаться постепенно, из-за всех понимающих взглядов и улыбок, которыми его награждали со всех сторон. Лица манекенов менялись, на них проскальзывали эмоции, которые смотрелись на его лице странно: дикая радость, неприкрытая обида, гнев, страсть, жадное любопытство. Каждая из них пугала своим размахом, несдержанностью и беззащитностью.
Сейчас он бы не позволил себе так открыто, глубоко и неистово чувствовать, отражая происходящее на лице, там, где каждый мог увидеть. Манекены с искаженными восторгом и горем лицами вызывали тревогу и жалость своей уязвимостью.
Хотя, подумал он, они были манекенами – пусть и живыми. Наверное, за них не надо было переживать.
Но каждый смотрел на него, и Дженсен знал, что они чего-то хотят, хотят отчаянно, давно, но что – не понятно, потому что догадаться нужно было ему. Лица окружали его со всех сторон, донося волны эмоций, и фигуры оживали, становясь им. И вот здание наполнилось десятками разных дженсенов, живых и полных непонятных, пугающих надежд.
– Я не знаю, – беспомощно сказал он, глядя на обреченное, осунувшееся лицо своего двойника.
– Нравится? – жарко прошептал Джаред ему в ухо, обнимая и прижимаясь всем телом. Его жар перетек в Дженсена, согревая кожу, заполняя вены, заставляя гореть легкие. Трудно было дышать, но одновременно так хорошо было впитывать оплавляющие, накатывающие изнутри волны, и вместе с ними начало приходить осознание.
Со всех сторон раздались голоса – ожившие манекены подбадривали его, торопили, уговаривая вспомнить. И знание ответа почти засияло в его голове, оно было совсем близко, только ухватить…
***
Он заворочался в постели, скидывая душное одеяло и разлепляя глаза. Тут же нахлынула тревога – неужели проспал? Сегодня сдавать проект, Морган, наверняка, уже послал Данниль на охоту – разыскивать своего потерянного сотрудника по всем отделам, и верная Данниль, не найдя его на месте, рыщет по зданию, заглядывая в каждый уголок, не исключая технические помещения и мужские туалеты.
Как в прошлый раз, когда она прервала его в середине процесса отправления естественных потребностей, нимало не смущаясь, и сообщила, что босс хочет видеть его сейчас. Вот прямо сию секунду. После резкого замечания она лишь пожала плечами и отвернулась, даже не подумав дожидаться его за дверями.
Что ж, некоторым людям плохо знакомо чувство такта.
– У тебя есть что-нибудь, кроме кофе? – послышался сбоку голос, и Дженсен, нахмурившись, развернул голову к источнику звука, оказавшемуся стоящим на пороге Джаредом. На нем были только джинсы, и Дженсен мысленно дал себе пять, оценив руки и пресс, тут же спохватываясь.
– Ты что здесь делаешь? – прохрипел он грубее, чем собирался, и закашлялся. Горло активно сигнализировало о необходимости выпить. Желательно минералки, и побольше. Вот что значит – отвыкнуть пить. Организм, неожиданно столкнувшийся с превышающей норму в пару бутылок пива дозой, выражал недовольство. Будто услышав его мысли, голова отозвалась ноющими висками.
– Готовлю завтрак, – с легкой обидой в голосе ответил Джаред. – Вернее, хотел, пока не понял, что в этом доме из продуктов только кофе, полупустая пачка хлопьев и неопознанное, но опасное на вид нечто в холодильнике. Знаешь, хлопья без молока, конечно, не так здорово, но если запивать их кофе… кхм.
– Я завтракаю на работе или покупаю еду в «Кракене», – зачем-то объяснил Дженсен, садясь на кровати. За окном рассвело, часы показывали девять утра, и к Дженсену пришло осознание, что сегодня суббота, проект был сдан вчера и, вероятно, презентация прошла очень примечательно, если он решил отметить это событие, да еще в компании Джареда.
Джаред укоризненно покачал головой и вышел из комнаты.
А Дженсен принялся усиленно вспоминать, как так вышло, что пятница сменилась ощутимым похмельем и незнакомцем в квартире. Мозг еще не был готов к таким нагрузкам, зато сделал немедленную стойку на запах кофе. Дженсен выполз из кровати, поморщившись от ощущения несвежей одежды: на нем все еще были вчерашняя рубашка и брюки. Пиджак, заметил он, аккуратно висел на стуле. Он вошел на кухню, где надевший футболку Джаред колдовал над кофеваркой. Зрелище мужчины, готовившего на его кухне, было одновременно странным и приятным.
– Спасибо, – удивленно сказал он, увидев появившуюся на столе чашку кофе. Что ж, разговор можно отложить на потом. Сначала кофе – именно так звучало первое правило пробуждения Дженсена Эклза.
Он сделал глоток и довольно застонал. Джаред, присевший рядом, хмыкнул.
– Предполагалось, что такие звуки ты начнешь издавать в несколько другой ситуации, – сказал он весело.
Дженсен выпил еще, ощущая, как с каждой каплей в него вливается жизнь. Или это был один из их рекламных слоганов?
– Послушай… – смущенно начал Джаред.
Дженсен посмотрел на него и быстро сказал, перебивая:
– Друг, вчера неловко получилось. Извини, что планы сорвались и тебе пришлось укладывать меня спать, но не обязательно было оставаться…– Джаред нахмурился. – Нет, я не говорю, что это плохо – просто мог избежать возни с напившимся мной. Но спасибо.
– Да все о’кей, – Джаред прочистил горло. – Просто хотел убедиться, что ты в порядке.
Дженсен, нахмурившись, наблюдал, как тот крутит в руках кофейную чашку – не большую, из которой он обычно пил, а одну из сервиза, стоящего в шкафу, который подарила мама. Тоненькая белая чашка смотрелась еще более хрупкой в ладонях Джареда, а сам он выглядел растерянным… или расстроенным?
Головная боль мешала сосредоточиться, но Дженсен понимал, что он упускает что-то. Джаред выпил кофе залпом и отставил чашку в сторону.
– Э…я пойду, наверное, – улыбнулся он и встал из-за стола. Дженсен поднялся за ним, еще не зная, что сказать, но уверенный, что сказать должен.
Джаред смотрел на него, выжидая. И кажется, вчера его глаза были зеленее.
– Я… – Дженсен кашлянул. – Спасибо, что присмотрел за мной, Джаред. Правда, спасибо.
– Пожалуйста, – широко, всем лицом улыбнулся Джаред, и Дженсен рассмотрел ямочки у него на щеках. – Но будь полегче с виски, ладно?
– Без проблем, – ухмыльнулся Дженсен.
Джаред вышел из кухни и направился к двери, присел обуться на тот самый пуф, с которого вчера делился пьяными откровениями Дженсен. И как только Джаред слушал тот бред, совершенно ему не нужный и не интересный, который он нес?
Джаред встал и виновато улыбнулся, открывая дверь.
– Ну что, пока? – с непонятным выражением в голосе сказал он, и Дженсена прошило смутно знакомым, неприятным ознобом. Во рту сделалось горько, и ощущение дежавю навалилось, заставив дыхание сбиться. Он рассеянно взглянул на Джареда, пытаясь понять, что делать. Тот с надеждой посмотрел в ответ, закусил нервно губу и взъерошил волосы.
– Ага, пока, – неловко сказал Дженсен и почувствовал, как Джаред потускнел, окончательно спрятав радостную улыбку под сжатыми губами.
Он поспешно захлопнул дверь, избегая расстроенного взгляда, и пошел в спальню. Кровать была смята, и откинутое одеяло было единственным, что нарушало привычную упорядоченность комнаты.
Дженсен подошел и аккуратно расправил его, пригладив сверху. Что ж, долгожданную субботу можно было потратить на Стива и Криса. Или на игру в гольф – он сто лет не был на поле. Сейчас он пойдет в душ, сменит одежду и проведет свой долгожданный выходной, занимаясь привычными делами…
Джаред хороший парень, очень хороший. Но ему не нужно этого всего, ведь так?
Дженсен вздохнул и зажмурился так резко, что под веками вспыхнули цветные пятна. Не думая, что делает, он подскочил к двери и распахнул ее, выскочив в коридор. Джаред, привалившийся боком к стене, обернулся на звук и легко, светло улыбнулся – так, что уголки губ сами собой поползли вверх.
– Слушай, Джаред, – сказал он неуверенно. – Не хочешь поужинать?
Тот улыбнулся еще шире, а потом засиял, как лампочка.
– Настоящий ужин вдвоем? Не каждый сам по себе? – хмыкнул он, радостно глядя на Дженсена.
– Эй, – тот несильно ткнул его кулаком в плечо, автоматически отметив твердость мышц. – На этот раз настоящий.
Джаред присвистнул.
– Ого! Такое я не пропущу!
Дженсен оглядел его, чувствуя, как по лицу расползается улыбка.
– В том же месте и в то же время? – деловито уточнил Джаред.
– У меня дома, сегодня в семь, – ответил он.
Джаред изобразил печаль, сдвинув брови.
– Дженс, у тебя же есть нечего. Сварим кофе и закусим хлопьями?
– Закажем что-нибудь, – махнул рукой Дженсен.
Джаред понимающе кивнул и ухмыльнулся, задвигав бровями.
– О…
– Вали уже, – раздраженно сказал Дженсен, чувствуя, что на горизонте маячит шутка сомнительного содержания.
– Ладно, ладно, – Джаред вскинул руки ладонями вверх, развернулся и пошел.
Дженсен зашел в квартиру, прикрыв за собой дверь, и закусил губу, улыбаясь.
– Цветы и конфеты брать? – раздался из-за двери голос.
Дженсен снова выглянул в коридор и ответил улыбающейся довольной физиономии.
– Возьми пива, – сказал он и осторожно прижался губами к губам Джареда.
– Понял, – выдохнул тот ему в рот.
Дженсен нехотя отстранился и, напоследок огладив сильное предплечье, зашел в квартиру.
– До вечера, – негромко сказали в коридоре, и Дженсен стоял, прислонившись к двери, пока шаги снаружи не затихли.
Наверное, стоило все же прикупить продуктов к вечеру. Джаред казался человеком, любящем поесть – судя по энтузиазму, с которым он поглощал бифштекс в «Кракене» и грустной растерянности при виде кофе на завтрак. Дженсен оттолкнулся от стены и пошел в душ, улыбаясь своим мыслям. Он разделся, бросив рубашку и брюки в стиральную машинку, и встал под горячие струи, с блаженством ощутив давление воды и прикрыв глаза. Неизвестно почему он чувствовал уверенность, что сегодня ему приснится еще один странный сон.
Название: Во сне и наяву
Автор: Peach Tree
Бета: ~phobia~
Пейринг: J2
Рейтинг: PG-13
Жанр: романс, крэк
Размер: ~ 5800 слов
Саммари: Дженсен снятся странные сны, задумываться о которых он не собирается.
Примечание: изначально текст писался на конкурс, но по некоторым причинам туда не попал. Выкладывается для Мару в качестве бонусного подарка в дополнение к основному.
читать дальше
***
Мост тянулся и тянулся, провисал над водой, серединой теряясь в тумане. Густая белизна скрывала хлипкие деревянные перекладины и потемневшие, обветрившиеся веревочные перила, рассеиваясь только за несколько метров до другого берега.
Дженсен поёжился от промозглой сырости и выдохнул облачко белого пара, сразу рассеявшегося в воздухе, словно слившегося с туманом. Он сделал шаг и замер. Дощечки, из которых был сложен мост, рассохлись, между ними виднелись широкие щели, а кое-где не хватало одной или двух. Белая густая пелена замерла, застыла неподвижно, вся собравшись на одной высоте. Хотя должна была висеть над водой – Дженсен знал. Да, туман обычно стелется по земле, не сворачивается коконом выше.
Он был почти уверен, что доски заскрипят, если на них наступить, откликнутся тонким, отвратительно-жалобным звуком. Другой берег был едва различим вдалеке – сразу за мостом чернел лес. Внизу темнела и двигалась река. Свинцовая, холодная вода тяжело текла мелкими волнами. От нее исходил ровный, давящий на виски гул. Не слышно было ни всплесков от бьющихся о берега волн, ни скрипа чуть качающегося моста – только мерный нарастающий шум, от которого все сильнее и сильнее болела голова и закладывало уши.
Дженсен сглотнул. Он посмотрел на воду, ощутив вдруг острый приступ беспричинного страха, разливающегося внутри и парализующего тело. Это не был страх высоты, или воды, или боязнь сорваться и утонуть. Дженсен попробовал успокоиться, принимаясь глубоко дышать, вдыхая холодный воздух через нос и медленно выдыхая ртом. У лица сразу же образовалось маленькое облако пара. Он закрыл глаза, безуспешно уговаривая себя расслабиться. Липкий страх сочился изнутри, окружал его всего, приставая к коже и забиваясь ноздри. Воздух загустел, и Дженсен отчаянно втягивал его внутрь, уже понимая, что это бесполезно. Он открыл глаза и увидел окруживший его неподвижный туман, плотным слоем отделявший от всего остального. Голова закружилась, и, в последний раз попробовав вздохнуть, он захлебнулся белой пеленой и паникой.
Дженсен открыл глаза, просыпаясь. В горле пересохло, и он заставил себя встать с кровати, стряхивая остатки странного сна. Дойдя до кухни, он включил свет и открыл холодильник. Одно из преимуществ жизни в одиночку – возможность безнаказанно пить сок прямо из коробки, не боясь быть обвиненным в пускании слюней в общую тару. Дженсен хмыкнул, вспомнив, как укоризненно смотрела в таких случаях мама. Хотя почему смотрела? Она и сейчас поджимает губы, замечая нарушение порядка при эксплуатации общих жидкостей.
Кажется, отпустило. Ощущение сырости и удушья рассеялось, и можно было снова идти в кровать и досыпать несколько коротких часов до работы. Дженсен поставил коробку на полку и закрыл холодильник. Не то чтобы он не любил видеть сны – таких ярких и веселых, как в детстве, ему уже не снилось, но иногда снилось что-нибудь размыто-приятное. Все же лучше, чем проваливаться в сон и просыпаться, не чувствуя себя отдохнувшим. Только в последнее время ему снились странные сны – не кошмары, от которых подскакиваешь с дико бьющимся сердцем, пытаясь сообразить, догнал ли тебя убийца с топором, а видения с разными сюжетами и степенью реалистичности, объединенные смутным ощущением значимости.
Конечно, он еще не дошел до стадии приятия идеи вещих снов и желания заняться их толкованием. К счастью, Дженсен был несуеверен, совсем. Его не останавливала черная кошка, перебегавшая дорогу, и не смущала рассыпанная соль. Будучи подростком, он скептически вздергивал бровь, слыша рассказы приятелей про Человека-крюка и ведьму, которая забирается в окна и высасывает жизнь из детей. Гороскопы, фэн-шуй и вещие сны виделись ему вариантом небылиц, которые пришли на смену страшилкам, стоило детям вырасти.
«Все это бред», – лениво подумал Дженсен, засыпая.
Утро встретило его как обычно: раздражающе-неумолимой мелодией будильника, диким нежеланием вставать и обреченностью. И, как обычно, добавить позитивных эмоций в его жизнь могло только одно.
«Есть вещи, – подумал он, включая кофеварку, – без которых жизнь определенно изменилась бы к худшему». И кофе точно входил в десятку этого списка, занимая место между электричеством и играми Суперкубка.
К сожалению, кофе остался единственным, что принесло Дженсену радость тем утром. На работе встретили терпеливо дожидавшиеся проекты, требующие внимания. Беда их была в том, что требовали они молча, аккуратной стопкой папок на столе и файлами на компьютере, и в степени воздействия никак не могли обойти Данниль, которая требовала внимания, атакуя все пять органов чувств.
– Я все сдал Моргану вчера, – недовольно ответил Дженсен, поморщившись от ее настойчивого, проникающего, казалось, во все уголки отчаянно пытающегося защититься черепной коробкой мозга.
– Ты же знаешь Гэмбл, этой мегере опять что-то не нравится, – равнодушно сказала Данниль, сгружая на его стол еще одну папку, которую Дженсен проводил тоскливым взглядом. – «Очень хорошо, но недостаточно ярко, и форма должна быть выразительней, чтобы заинтересовать клиента», – так она и сказала.
– А Гэмбл в курсе, что это реклама компьютерных процессоров, а не презервативов – чтобы можно было экспериментировать с цветом и формой? – задумчиво сказал Дженсен, просматривая папку с замечаниями. – Не стоит говорить о начальстве плохо, но мне начинает казаться, что она слишком часто бывает неудовлетворенной.
Данниль улыбнулась знающе – он не сомневался, что ни одна офисная сплетня не избегает ее рыжей головы,– и, видимо, готова была поделиться своими соображениями о причинах неудовлетворенности Сэры, но тут у Дженсена зазвонил рабочий телефон.
– Эклз, – ответил он. – Да, мистер Морган, Данниль здесь. Да, все передала. Хорошо, понял.
Он положил трубку и мрачно посмотрел на Данниль.
– Макет нужно переделать до пятницы, охренеть, – Данниль сочувственно посмотрела на него. – А тебя Морган вызывает.
– Начался новый день, и офисный планктон опять старается выжить, отбивая нападения хищников, – низким голосом протянула Данниль и направилась к двери. – Удачи, Дженс!
К вечеру он сломал несколько карандашей, выпил непозволительное количество кофе и поругался со своим компьютером. Не так-то просто было представить вещь одновренно выразительно-яркой и в высшей степени надежной, но это не проблема для рекламщика. А вот сделать так, чтобы получившееся вызывало у клиента желание купить процессор и заслужило одобрение директора отдела продаж, было не так легко.
Дженсен уставился покрасневшими глазами на листок, где сидел, сплетясь в тугие кольца, дракон, и нахмурился, вспоминая, откуда и когда появилось здесь это мифическое существо. Он вздохнул и скомкал набросок, не глядя швырнув в корзину для бумаг. Пора было идти домой – он взглянул на часы. Прошло еще сорок тянущихся бесконечно минут – и свобода наконец приняла его в свои объятия.
– Пока, Дэн, – сказал он, проходя мимо согнувшийся над кучей бумаг головы и испытывая смутное, совершенно неуместное чувство вины.
– Пока, дорогой, – бодро ответила она, одной рукой пролистывая отчеты, другой – набирая текст.
Выйдя из здания, он глубоко вдохнул насыщенный выхлопными газами воздух Нью–Йорка и чуть заметно улыбнулся, подходя в машине. Сегодня можно немного расслабиться, он это определенно заслужил.
***
Бар располагался удивительно удачно – в его доме, на первом этаже, позволяя не тратить время на выбор места, подходящего, чтобы поесть и провести вечер в приятной компании Хайнекена. Дженсен заказал пива, бифштекс с жареной картошкой и уселся за любимый столик. Зал уже наполнился людьми – обстановка здесь была уютной, еда – вкусной, пиво – относительно приличным и недорогим, и «Кракен» заполнялся даже в будни. Официантка Мэнди улыбнулась Дженсену и сгрузила на его столик заказ.
– Пожалуйста, Дженсен, – сказала она. – Что-нибудь еще?
– Нет, спасибо, Мэнди, – вежливо ответил Дженсен, отрезая и пробуя кусок бифштекса. – Отлично, передай Клиффу, что он на высоте – как обычно.
– Хорошо, – просияла она, держа в руках поднос и восторженно глядя на пережевывающего мясо Дженсена. Тот улыбнулся и кивнул, и Мэнди, спохватившись, поспешила к другому столику.
Кормили в «Кракене» и правда хорошо, и ему нравилось это место, несмотря на странное название. Дженсен как-то поинтересовался у Мэнди, почему бар назвали именем морского монстра, на что та смущенно пробормотала что-то о темном прошлом Бивера, хозяина этого места, который то ли возил контрабанду через Атлантический океан, то ли плавал с сомалийскими пиратами – вдаваться в подробности тихая официантка не захотела.
Впрочем, не важно, почему бар нарекли так оригинально, пока Клифф продолжал готовить сочные, нужной степени прожаренности бифштексы, а музыка погружала в волны восьмидесятых. Дженсен поел и подозвал Мэнди, заказав пива. «Еще полчаса, – думал он, прикрывая глаза и откидываясь на спинку коричневого кожаного дивана, – а потом можно будет подняться к себе и продолжить заниматься процессорами».
– Извините, можно к вам? – вторгся в его уютный кокон из сытости и тепла голос сверху. – Все остальные столики заняты.
Дженсен открыл глаза и выпрямился. Рядом с ним стоял высокий парень в клетчатой рубашке и темных джинсах, дружелюбно улыбающийся и явно нацелившийся на соседний диван.
– Этот тоже занят, – сухо сказал Дженсен, недовольный нарушением столь редкого и потому ценного момента покоя.
Парень, казалось, не смутился, продолжая улыбаться так открыто, что от вида его лица хотелось то ли скривиться, то ли улыбнуться в ответ.
– Верно замечено, но везде сидят компании, а ты здесь один – я тебя не стесню, не волнуйся, – Джаред опустился на противоположный диван, вопросительно глядя на Дженсена. Тот закатил глаза и отхлебнул пива. Не спорить же с проявляющим такую непосредственную настойчивость человеком – да и уединение его все равно нарушено.
– Ты ведь уже сел, – пробурчал Дженсен, отворачиваясь к стойке.
– Меня, кстати, Джаред зовут, – парень внимательно посмотрел на Дженсена.
Дженсен глянул на него, не ответив. Его лишили возможности побыть одному и подумать, а теперь втягивают в бессмысленный, ненужный разговор? Спасибо, не стоит.
Мэнди подошла к их столику и, снова улыбнувшись Дженсену, поставила перед ним пиво.
– Пожалуйста, Дженсен, – она обернулась к Джареду. – Что вам принести?
– Мне то же, что Дженсену, – ответил тот, оторвавшись от изучения дженсеновой тарелки. – Положусь на его вкус, – он подмигнул.
– Ясно, сейчас принесу, – ответила Мэнди, просканировав Джареда внимательным взглядам и поджимая губы. Забрав тарелку Дженсена и пустую бутылку, она ушла на кухню.
– Кажется, ты ей нравишься, – задумчиво произнес Джаред.
Дженсен промолчал, все еще с надеждой ожидая, что его сосед замолчит. В любом случае, он скоро уйдет.
– Но теперь она вряд ли продолжит с тобой флиртовать, – продолжил Джаред. – После того, как поняла, что ты гей.
Дженсен закашлялся, подавившись пивом. Джаред привстал и заботливо, но сильно похлопал его по спине. Пораженный таким панибратством, Дженсен не сразу заговорил:
– С чего бы ей думать, что я гей?
Джаред весело посмотрел на него, сверкая глазами, словно ребенок, довольный удавшейся шалостью.
– Как с чего? Ты не реагируешь на ее заигрывания и ужинаешь с горячим парнем, от которого глаз не можешь оторвать. Следовательно, ты гей, у которого свидание.
Дженсен закатил глаза.
– Чувак, твоя теория притянута за уши. Я с тобой не ужинаю, каждый сам по себе…
– Но она-то этого не знает!
– … и она не заигрывала со мной. Это обычная профессиональная вежливость с целью получения чаевых. Мэнди всегда так себя ведет.
Джаред хмыкнул.
– Выходитя, она давно с тобой флиртует, а ты не обращаешь внимания? Это еще больше делает тебя геем в глазах Мэнди. И кстати, – Джаред наклонился к нему, – тот факт, что я горячий, ты не опровергаешь, верно?
Дженсен оценивающе посмотрел на него. Что ж, парень был и вправду симпатичным, не считая вздернутого носа, слишком большого лба и длинных волос – машинально отметил недостатки Дженсен. Зато у него были красивая улыбка и яркие, полные интереса глаза, смотревшие в ответ.
Но стоило глазам опуститься ниже, акции Джареда подскочили. Взгляд скользнул по накачанным мышцам, обтянутым рубашкой, большим ладоням, длинной смуглой шее и остановился на ямочке между ключиц. Дженсен завороженно посмотрел на участок кожи с капелькой пота, не скрытый воротником. Признаться, эта самая ямочка всегда была его слабостью.
Рядом раздалось деликатное покашливание. Дженсен перевел взгляд выше и сглотнул, столкнувшись с прищуренными глазами довольно улыбающегося Джареда.
– Нравится? – серьезно спросил тот.
Дженсен глубоко вдохнул.
– Я, пожалуй, пойду, – быстро ответил он, залпом выпив остатки пива.
И плевать, что это очень походило на бегство – у него завтра важный день, в конце концов. И нет времени на все это… Джаред насмешливо и немного разочарованно смотрел, как он поднимается и выходит из-за стола. Спину почти ощутимо жег взгляд.
– Я приду завтра, в то же время, – услышал Дженсен негромкий голос. Он повел плечами и пошел к двери, не ответив.
***
Помещение напоминало цех. Оно было небольшим, с покрашенными серой краской стенами и конвейером. Внутри не было ни одного человека, но конвейерная лента медленно двигалась, выползая из внутренностей квадратной металлической трубы. На ленте лежали небольшие светлые предметы. Дженсен подошел ближе и растерянно моргнул – располагаясь на равном расстоянии друг от друга, из трубы выезжали члены. Они были разные: большие и поскромнее, обрезанные и нет, светлые и темные (пара из них определенно принадлежала афроамериканцам, подтверждая свое происхождение не только цветом, но и размером). Некоторые из них были в комплекте с яйцами, другие – сами по себе. Ровные и кривые, тонкие и толстые, налитые и мягкие, с непропорционально крупной головкой, с пирсингом – от разнообразия у него зарябило в глазах. Серьезно, он в жизни не видел столько членов.
Вдруг светлый, средних размеров член, снабженный парой яичек, подмигнул ему. Дженсен замер, с подозрением глядя на повернутую в его сторону головку. И ему определенно не показалось, убедился он – член соскочил с ленты, устроившись на неподвижном крае конвейера, и еще раз подмигнул щелкой. Дженсен неловко прокашлялся.
– Здравствуйте, – бодро сказал член неожиданно обычным голосом. Видимо, мысль о том, что при таких размерах он будет пищать, оказалась не совсем верной.
– Эмм.. – произнес Дженсен, не уверенный, как начать разговор с дружелюбным членом. Да и стоит ли.
Член, казалось, нисколько не смутился от его растерянности, только качнулся из стороны в сторону и поерзал, удобнее устраиваясь на яичках.
– Нравится у нас? – спросил он.
Непонятно как – ведь член не обладал глазами и выразительной мимикой, да и мимикой вообще – он умудрялся наблюдать за Дженсеном, шевеля кожей на головке. Впечатление это производило одновременно забавное и отвратительное.
– Хотите попробовать? – продолжил член, не дождавшись ответа. – Большой выбор! Найдете агрегат на любой вкус – все цвета и размеры! Можем подобрать специальное предложение – только для вас! – выкрикивал он, подскакивая и поворачиваясь в сторону конвейера.
Дженсен попятился, оглушенный напором. Члены, лежащие на ленте, пришли в движение и заинтересованно развернулись головками к нему. Некоторые заинтересованно задергались и поджали яйца.
– Не стоит, – прохрипел он внимательным щелкам, настороженный такой активностью.
Первый член развернулся к нему.
– Подберем все, как вы любите, мистер Эклз. Что там у нас… – кожица на нем задумчиво сморщилась. – Белый, необрезанный, семь с половиной дюймов в длину, полтора дюйма в диаметре в эрегированном состоянии…так… сейчас. Хочу уточнить, мистер Эклз: вам полностью укомплектованный?
Он подпрыгнул, крутанувшись, и скомандовал ленте:
– Построились!
Подходящие под описание члены радостно соскочили с конвейера, присоединившись к первому. Дженсен насчитал их шесть, стоявших на вытяжку и подрагивающих под его растерянным взглядом. Их товарищи, оставшиеся на ленте, замерли, словно приуныв.
Первый строго обозрел избранных и пошевелил яичками, видимо, найдя увиденное удовлетворительным. Практически сияя, он развернулся к Дженсену.
– Мы предлагаем вам два варианта: первый – уже оснащенные модели, – он наклонился в сторону трех первых членов, ровно стоящих на яйцах, – или более простой, но ничуть не уступающий по ощущениям вариант, – три других, лишенных яичек члена стояли так же прямо. И те, и другие – как и все остальные, оставшиеся вне отбора – как-то естественно кончались у основания в воздухе.
От похода в секс-шоп происходящее отличалось небывалым энтузиазмом продавца и фактом того, что вместо фаллоимитаторов и игрушек ему предлагали самые настоящие члены. Интересно – подумал Дженсен – а сперма внутри них есть? У тех, что с яйцами, должна быть.
– Можете попробовать прямо сейчас, – промурлыкал первый член, и члены, уже готовые продемонстрировать себя в деле, возбужденно зашевелились. Кажется, один даже попытался выпятить яйца.
– Нет, спасибо, – раздраженно сказал Дженсен. – Не интересуюсь.
Первый расстроенно подобрал яички.
– Ну что вы, мистер Эклз. Мы предлагаем вам только лучшее. Все для улучшения вашей жизни. Наша цель – забота о клиенте!
Члены забормотали, нетерпеливо подпрыгивая.
– Мне это не нужно, – сухо сказал Дженсен. – Обойдусь.
Что они там о нем думают? Ему не нужен был член, нет. У него есть свой – зачем еще один?
Словно услышав его мысли, собственный член шевельнулся. Остальные тут же замерли, развернувшись головками и с любопытством направив прищурившиеся щелки на его пах. Дженсен машинально прикрылся. Мало ли – вдруг захочет поздороваться с собратьями.
– Вы только попробуйте, мистер Эклз, – умасливал его первый. – Самое лучшее качество, небывало долгая эрекция, особенные глубина и интенсивность проникновения – мы учли все ваши предпочтения!
Дженсен покраснел.
– Попробуй меня, – вдруг произнес один из шести глубоким голосом с испанским акцентом. – Я буду с тобой всю ночь, cielito, пока не свалишься от усталости.
– Попробуй меня! – выкрикнул его сосед.
– Нет, меня, – оттеснил его третий, воинственно шевеля яйцами.
– Меня!
– Меня! Попробуй меня!
Члены зашумели, перекрикивая друг друга, и Дженсен, с горящим лицом и сбившимся дыханием, попятился назад, не зная, куда деться от стыда и непонятно откуда взявшегося возбуждения.
– Давай же, Дженсен, – коварно подначивал его первый. – Возьми!
– Попробуй! – кричали вперемешку остальные. – Дженсен, попробуй нас! Дженсен, Дженсен! Дженсен!..
Он резко вынырнул из сна, вскинув голову. Все тело затекло от неудобной позы, на щеке остался красный след от лежания на столе, голова болела – но еще неприятнее была Данниль, возвышающаяся над ним с ехидной улыбкой.
– Не выспался, милый? – пропела она довольно, взмахивая ресницами.
Дженсен пробурчал себе под нос, интонацией стараясь передать всю неуместность вопроса.
– Тебя Морган вызывает. Через две минуты с презентацией, – ласково сказала она, проигнорировав издаваемые не до конца проснувшимся Дженсеном звуки.
– Иду, – ответил он, маскируя горестный вздох шуршанием сдвигаемой бумаги.
Судя по презрительно вздернутым бровям Данниль, маневр не удался. Он глубоко вдохнул, прикрыв глаза. Ему нужно было немного времени, чтобы унять неуместное возбуждение.
Надо же, а он-то полагал, выматывающая работа и угрожающая тень Гэмбл заставят либидо присмиреть и скромно уступить всю энергию активно функционирующему мозгу. Или, рассеянно думал Дженсен, стоя у принтера и наблюдая за выползающими листами, организм, под влиянием стресса, выкидывает странные номера, рассчитывая на эффект неожиданности. Зачем и против кого направлены эти действия, Дженсен подумать не успел, переключившись на проверку документов и укладывание их в папку. Еще пару дней – только дождаться утверждения проекта – и можно будет позволить себе короткий отдых: встретиться с Мэган, уехать с Крисом и Стивом из города, или сходить пообедать с кем-нибудь… С его графиком встречи, с семьей и друзьями стали слишком редкими, а вспомнить, когда он последний раз ходил с кем-нибудь… обедать, Дженсен так сразу и не смог. Вроде дело было месяцев восемь назад.
Унылая картина. Он подхватил бумаги и вышел из кабинета, направившись к Моргану.
Неприятности начались, когда заговорила Гэмбл. В последнее время с этой женщиной было связано столько неприятностей в жизни Дженсена, что ее фамилию пора было превращать в имя нарицательное. Сэра в очередной раз осталась не удовлетворена и раскритиковала его работу в такой вежливо-сокрушительной форме, что того к концу ее речи Дженсена наполнило совсем не свойственное джентльмену желание – ударить женщину. Ну или хотя бы посоветовать ей не изливать свои проблемы в виде необоснованных придирок к работе сотрудников.
– Мне кажется, проект нам подходит, – раздраженно сказал Морган. – Сэра, наш отдел выполнил работу в соответствии с заявленными заказчиком требованиями. Переделывать что-то еще не вижу смысла.
Гэмбл злобно прищурилась.
– Ну что вы, Джеффри, здесь невооруженным взглядом видны недоработки, которые необходимо исправить. Если вы не замечаете – жаль. Или вы просто прикрываете своих недостаточно старательных сотрудников? – она пренебрежительно посмотрела на побледневшего от унижения Дженсена, который собрался спросить, где в его рекламе невидимые им с Морганом недоработки.
Но Морган отреагировал так же резко.
– Наши сотрудники достаточно компетентны и профессиональны. А мистер Эклз – один из лучших специалистов по рекламе в нашей фирме, спешу вас уверить. Что касается претензий, можете изложить их в письменном виде, и я отправлю все замечания Крипке – именно так следует поступить в случае, когда главы отделов настолько не совпадают во мнениях и ситуация заходит в тупик. Но хочу вам напомнить, Сэра, что из-за необходимости вносить изменения в макет по вашим требованиям сроки сдачи подошли к концу и заказчик обратится за готовой работой в понедельник. Таким образом, вам придется взять на себя ответственность за нарушение контракта, возможные денежные потери фирмы и подрыв ее деловой репутации.
Гэмбл замерла, понимая, куда клонит Морган. Заказчик, крупный производитель электронных устройств и компьютерных компонентов, была очень перспективным и желанным клиентом, а за срыв сделки директор отдела продаж вполне могла бы лишиться своего места. Говорили, что обычно миролюбивый и спокойный глава их компании Крипке в гневе был страшен и неудержим, беспощадно сокращая виновных.
– Конечно, если вы нарушаете все сроки… – возмущенно начала она.
– Послушайте, – не выдержал Дженсен. – Этим проектам я занимаюсь уже месяц. Готов он был еще две недели назад. Поэтому обвинять отдел рекламы не стоит.
Гэмбл смерила его презрительным взглядом.
– Под вашу ответственность, Морган, – бросила она, поднимаясь из-за стола и покидая кабинет.
Дженсен проводил ее взглядом. Определенно, такое неприятие не могло объясняться только личными проблемами Сэры. Может, она имела что-то против него лично? Вряд ли – они почти не пересекались. Скорее, дело было в Моргане и дележе сфер влияния, о котором упомянула как-то всезнающая Данниль.
– Молодец, парень, – Морган похлопал его по плечу, улыбнувшись. – Враг сдал позиции. Победа за нами.
– Наконец-то, – сказал Дженсен, выходя вместе с Морганом из комнаты. – Никогда еще не был так рад проявлению здравого смысла Сэры. Так что, оставляем как есть?
Морган кивнул.
– Да, думаю, в этот раз работа нашего отдела была признана удовлетворительной. И знаешь, Дженсен, можешь пойти сегодня домой пораньше, – Дженсен внутренне возликовал. – На полчаса.
– Спасибо, – кисло ответил он, вызвав добродушный хохот Моргана. – И с вас премия, босс.
– Без проблем, – согласился Морган. – Пойду, порадую Крипке новостью о готовности проекта.
– Если успеешь до Сэры, – задумчиво сказал Дженсен в спину удаляющегося Моргана.
Презентация, недовольная Гэмбл, довольный Морган, чувство облегчения и удовлетворения от хорошо проделанной работы – повод праздновать у него действительно был.
И им можно было воспользоваться, благо, далеко от дома уходить не пришлось – он направился прямиком в «Кракен», где заменил обычное пиво старым добрым Джеком Дэниэлсом. Кажется, он выпил пару стаканов, от которых начало гореть в животе, когда на противоположный диван уселся Джаред.
– Привет, – громко сказал он и поднял брови, заметив бутылку. – В честь чего пьем в одиночку?
Дженсен мотнул головой. После нескольких стопок идея пригласить Джареда присоединиться резко прибавила в привлекательности.
– Уже не в одиночку, – он махнул рукой, подзывая Мэнди. – Стакан для моего… приятеля.
Джаред фыркнул, непонятно почему находя происходящее забавным. Мэнди молча ушла, через пару минут вернувшись с требуемым. Дженсен, гипнотизирующий содержимое своего стакана, вопросительно посмотрел на Джареда. Тот налил себе и сказал осторожно:
– Выпьем?
– Выпьем! – бодро ответил Дженсен, чокаясь. Этот стакан пошел лучше, мягко проскальзывая по горлу.
– Так что? – спросил Джаред, кидая взгляд на его сжатую челюсть. Дженсен вынырнул из раздумий.
– Что? А… насыщенный день на работе. Не сразу получилось удовлетворить одну злобную стерву. Понадобилась помощь начальника.
– Ну, вдвоем-то вы ее удовлетворили? – с любопытством поинтересовался Джаред, крутя в руках стакан.
– Да. Только, боюсь, ненадолго, – мрачно заметил Дженсен, наливая еще. Жидкость приятно забулькала, касаясь стеклянных стенок, и Дженсен залюбовался, глядя на стекающую янтарную струю…
– Эй! – пальцы цепко ухватили ладонь, фиксируя руки и мягко вынимая стакан и бутылку, и Дженсен зашипел коротко, когда несколько капель перелилось через край. – Кажется, день у тебя действительно был тяжелый.
У него самого были нормальные, пропорциональные руки, но меньше джаредовых. Теплые, очень теплые ладони – а у Дженсена вечно были холодные. Он зачарованно смотрел, как кончики чужих пальцев скользят, осторожно разворачивая его руку внутренней стороной вверх, освобождая сжатую кисть и обводя бугорки на ладони. Крупные мягкие пальцы проследили линию жизни и остановились на синей венке ускорившегося пульса, надежным кольцом обхватив запястье.
– Дженс, – тягуче позвал голос.
– Пойдем ко мне, – хрипло ответил он, поднимая голову и глядя в зелёные с коричневыми крапинками глаза. Он знал, что ему нужен был Джаред, прямо сейчас, без него он просто не сможет находиться в пустой квартире.
Джаред коротко выдохнул.
– Да, – просто сказал он и оторвал руки от его запястий, потянувшись к карману.
Здравой, не затуманенной алкоголем частью мозга Дженсен понимал, что такого не может быть – но коже, лишенной прикосновения Джареда, стало больно. Он поежился от холода.
– Вызвать такси? – спросил Джаред, помогая ему подняться. В голове негромко, но настойчиво шумело.
– Не нужно… я живу здесь. Восьмой этаж, триста вторая квартира, – плохо слушающимся языком сказал он, влекомый уверенным и надежным, как ледокол, Джаредом. Дорога наверх промелькнула как в тумане, и Дженсен включился в реальность уже у собственной двери, пытаясь нашарить в кармане ключи.
– Как я… давно не пил виски, – глубокомысленно отметил он, отдавая ключи Джареду, который после недолгой возни открыл замок. – У меня нет привычки… решать проблемы алкоголем…
Он присел на пуф у порога, прикрыв веки, под которыми тут же заплясали цветные пятна.
– Просто эта гребанная Сэра… ей вечно что-то не нравится. Можно подумать, я лично виноват в ее проблемах. А может, – он фыркнул, – она на меня глаз положила, узнала, что я гей, и срывается…Или на Моргана. Морган не гей, конечно… но женат.
Он открыл глаза и посмотрел на Джареда, сочувственно слушающего его откровения.
– Если подумать, Сэру нужно пожалеть – в ее возрасте и не замужем… у женщин пунктик по этому поводу, ты же знаешь, Джаред? – он откинулся на пуфе, привалившись к стене.
– Да, – Джаред присел на корточки рядом, заглядывая ему в лицо. – Никогда не понимал этого. Она красивая?
– Думаю, вполне, – помолчав, ответил Дженсен. – Но характер у нее тот еще…
– Похожа на тебя, значит, – Джаред придвинулся ближе, взяв в ладони его лицо.
Он смотрел так пронзительно, что Дженсену стало совершенно невозможно глядеть в эти потемневшие, жадные глаза, и он снова закрыл свои.
– Я нормальный, – упрямо сказал он. – Просто привык жить так… намного меньше беспокойства, знаешь ли… и отвечать приходится только за себя.
– Тебе так нравится? – выдохнул Джаред ему в губы, и Дженсен зажмурился сильнее.
– Так проще. Только… нужно не забывать ставить будильник по утрам, – объяснил он, чувствуя, что засыпает.
Рту стало жарко, и он потянулся вперед, к сухим и горячим губам Джареда. Хотелось не отрываться от него, чтобы держал теплыми ладонями, но еще сильнее хотелось спать. Он наклонялся все ниже, обмякая, и протестующе замычал сквозь застилающую мысли пелену…
– Тихо, Дженсен, – сквозь вату долетел голос Джареда. – Пора спать… вот так…
Он почувствовал, как с него стягивают ботинки и выворачивают из пальто, а потом поднимают и несут. Дженсен удовлетворенно промычал, узнавая свою постель, на которую его положили, и практически сразу вырубился.
***
Сначала он подумал, что стоит на Манхэттене, но почти сразу понял, что ошибается. Вокруг были тесно понатыканы небоскребы, все как один стального цвета, с маленькими темными окнами, узкие, теряющиеся верхушками в темно-серых грозовых облаках.
Вдалеке пророкотал гром. Воздух был наэлектризован и разряжен, и Дженсену приходилось часто и глубоко дышать. Он пошел по улице, пустой и серой, наступая на мокрый асфальт. На пути не встречалось ни людей, ни животных, ни растений – только лужи и гладкие, блестящие стены небоскребов, иглами утыкающихся в облака.
– Дженсен, – тихо позвал смутно знакомый голос.
В боку небоскреба, стоящего прямо перед ним, оказалась дверь, низкая, на уровне плеч, и он нагнулся, входя внутрь. Большой зал, без перекрытий и этажей, потолок которого терялся где-то наверху, весь был заполнен тусклыми манекенами.
– Я здесь, – сказал тот же голос, и сбоку выступил человек.
Он был похож на Дженсена, настолько, что мог бы быть Дженсеном давности примерно пятнадцатилетней – юное, не тронутое морщинами лицо, слишком пухлые губы и хрупкая, не сошедшая еще детскость, все то девчоночье, что смущало его раньше, пока возраст не сделал черты грубее, мужественнее. В нем было это, но было и то, чего в двадцать лет Дженсен не имел – ядовито-зеленый ирокез на голове, проколотая в нескольких местах бровь и татуировка, темнеющая на шее. Да и не могло быть у двадцатилетнего Дженсена такого знающего, уверенного взгляда.
– Зачем ты здесь? – устало спросил не-Дженсен, глядя на него.
Дженсен чувствовал, абсолютно точно был уверен, что тот, молодой, знает ответ. Он оглянулся, без удивления замечая, что у всех манекенов – его лицо, только моложе и беззащитней, и все смотрят на него в ожидании, терпеливо, потому что каждый из них знает ответ. Выходило, каждый здесь знал, кроме Дженсена. Ему бы занервничать, может, но вместо этого Дженсен растерялся. Искренне растерялся – ведь откуда он мог знать, если?…
– Ты позвал? – полувопросительно ответил он, глядя на не-себя.
Не-Дженсен вздохнул и улыбнулся, а манекены внимательно смотрели на Дженсена, продолжая ждать.
Он начал раздражаться постепенно, из-за всех понимающих взглядов и улыбок, которыми его награждали со всех сторон. Лица манекенов менялись, на них проскальзывали эмоции, которые смотрелись на его лице странно: дикая радость, неприкрытая обида, гнев, страсть, жадное любопытство. Каждая из них пугала своим размахом, несдержанностью и беззащитностью.
Сейчас он бы не позволил себе так открыто, глубоко и неистово чувствовать, отражая происходящее на лице, там, где каждый мог увидеть. Манекены с искаженными восторгом и горем лицами вызывали тревогу и жалость своей уязвимостью.
Хотя, подумал он, они были манекенами – пусть и живыми. Наверное, за них не надо было переживать.
Но каждый смотрел на него, и Дженсен знал, что они чего-то хотят, хотят отчаянно, давно, но что – не понятно, потому что догадаться нужно было ему. Лица окружали его со всех сторон, донося волны эмоций, и фигуры оживали, становясь им. И вот здание наполнилось десятками разных дженсенов, живых и полных непонятных, пугающих надежд.
– Я не знаю, – беспомощно сказал он, глядя на обреченное, осунувшееся лицо своего двойника.
– Нравится? – жарко прошептал Джаред ему в ухо, обнимая и прижимаясь всем телом. Его жар перетек в Дженсена, согревая кожу, заполняя вены, заставляя гореть легкие. Трудно было дышать, но одновременно так хорошо было впитывать оплавляющие, накатывающие изнутри волны, и вместе с ними начало приходить осознание.
Со всех сторон раздались голоса – ожившие манекены подбадривали его, торопили, уговаривая вспомнить. И знание ответа почти засияло в его голове, оно было совсем близко, только ухватить…
***
Он заворочался в постели, скидывая душное одеяло и разлепляя глаза. Тут же нахлынула тревога – неужели проспал? Сегодня сдавать проект, Морган, наверняка, уже послал Данниль на охоту – разыскивать своего потерянного сотрудника по всем отделам, и верная Данниль, не найдя его на месте, рыщет по зданию, заглядывая в каждый уголок, не исключая технические помещения и мужские туалеты.
Как в прошлый раз, когда она прервала его в середине процесса отправления естественных потребностей, нимало не смущаясь, и сообщила, что босс хочет видеть его сейчас. Вот прямо сию секунду. После резкого замечания она лишь пожала плечами и отвернулась, даже не подумав дожидаться его за дверями.
Что ж, некоторым людям плохо знакомо чувство такта.
– У тебя есть что-нибудь, кроме кофе? – послышался сбоку голос, и Дженсен, нахмурившись, развернул голову к источнику звука, оказавшемуся стоящим на пороге Джаредом. На нем были только джинсы, и Дженсен мысленно дал себе пять, оценив руки и пресс, тут же спохватываясь.
– Ты что здесь делаешь? – прохрипел он грубее, чем собирался, и закашлялся. Горло активно сигнализировало о необходимости выпить. Желательно минералки, и побольше. Вот что значит – отвыкнуть пить. Организм, неожиданно столкнувшийся с превышающей норму в пару бутылок пива дозой, выражал недовольство. Будто услышав его мысли, голова отозвалась ноющими висками.
– Готовлю завтрак, – с легкой обидой в голосе ответил Джаред. – Вернее, хотел, пока не понял, что в этом доме из продуктов только кофе, полупустая пачка хлопьев и неопознанное, но опасное на вид нечто в холодильнике. Знаешь, хлопья без молока, конечно, не так здорово, но если запивать их кофе… кхм.
– Я завтракаю на работе или покупаю еду в «Кракене», – зачем-то объяснил Дженсен, садясь на кровати. За окном рассвело, часы показывали девять утра, и к Дженсену пришло осознание, что сегодня суббота, проект был сдан вчера и, вероятно, презентация прошла очень примечательно, если он решил отметить это событие, да еще в компании Джареда.
Джаред укоризненно покачал головой и вышел из комнаты.
А Дженсен принялся усиленно вспоминать, как так вышло, что пятница сменилась ощутимым похмельем и незнакомцем в квартире. Мозг еще не был готов к таким нагрузкам, зато сделал немедленную стойку на запах кофе. Дженсен выполз из кровати, поморщившись от ощущения несвежей одежды: на нем все еще были вчерашняя рубашка и брюки. Пиджак, заметил он, аккуратно висел на стуле. Он вошел на кухню, где надевший футболку Джаред колдовал над кофеваркой. Зрелище мужчины, готовившего на его кухне, было одновременно странным и приятным.
– Спасибо, – удивленно сказал он, увидев появившуюся на столе чашку кофе. Что ж, разговор можно отложить на потом. Сначала кофе – именно так звучало первое правило пробуждения Дженсена Эклза.
Он сделал глоток и довольно застонал. Джаред, присевший рядом, хмыкнул.
– Предполагалось, что такие звуки ты начнешь издавать в несколько другой ситуации, – сказал он весело.
Дженсен выпил еще, ощущая, как с каждой каплей в него вливается жизнь. Или это был один из их рекламных слоганов?
– Послушай… – смущенно начал Джаред.
Дженсен посмотрел на него и быстро сказал, перебивая:
– Друг, вчера неловко получилось. Извини, что планы сорвались и тебе пришлось укладывать меня спать, но не обязательно было оставаться…– Джаред нахмурился. – Нет, я не говорю, что это плохо – просто мог избежать возни с напившимся мной. Но спасибо.
– Да все о’кей, – Джаред прочистил горло. – Просто хотел убедиться, что ты в порядке.
Дженсен, нахмурившись, наблюдал, как тот крутит в руках кофейную чашку – не большую, из которой он обычно пил, а одну из сервиза, стоящего в шкафу, который подарила мама. Тоненькая белая чашка смотрелась еще более хрупкой в ладонях Джареда, а сам он выглядел растерянным… или расстроенным?
Головная боль мешала сосредоточиться, но Дженсен понимал, что он упускает что-то. Джаред выпил кофе залпом и отставил чашку в сторону.
– Э…я пойду, наверное, – улыбнулся он и встал из-за стола. Дженсен поднялся за ним, еще не зная, что сказать, но уверенный, что сказать должен.
Джаред смотрел на него, выжидая. И кажется, вчера его глаза были зеленее.
– Я… – Дженсен кашлянул. – Спасибо, что присмотрел за мной, Джаред. Правда, спасибо.
– Пожалуйста, – широко, всем лицом улыбнулся Джаред, и Дженсен рассмотрел ямочки у него на щеках. – Но будь полегче с виски, ладно?
– Без проблем, – ухмыльнулся Дженсен.
Джаред вышел из кухни и направился к двери, присел обуться на тот самый пуф, с которого вчера делился пьяными откровениями Дженсен. И как только Джаред слушал тот бред, совершенно ему не нужный и не интересный, который он нес?
Джаред встал и виновато улыбнулся, открывая дверь.
– Ну что, пока? – с непонятным выражением в голосе сказал он, и Дженсена прошило смутно знакомым, неприятным ознобом. Во рту сделалось горько, и ощущение дежавю навалилось, заставив дыхание сбиться. Он рассеянно взглянул на Джареда, пытаясь понять, что делать. Тот с надеждой посмотрел в ответ, закусил нервно губу и взъерошил волосы.
– Ага, пока, – неловко сказал Дженсен и почувствовал, как Джаред потускнел, окончательно спрятав радостную улыбку под сжатыми губами.
Он поспешно захлопнул дверь, избегая расстроенного взгляда, и пошел в спальню. Кровать была смята, и откинутое одеяло было единственным, что нарушало привычную упорядоченность комнаты.
Дженсен подошел и аккуратно расправил его, пригладив сверху. Что ж, долгожданную субботу можно было потратить на Стива и Криса. Или на игру в гольф – он сто лет не был на поле. Сейчас он пойдет в душ, сменит одежду и проведет свой долгожданный выходной, занимаясь привычными делами…
Джаред хороший парень, очень хороший. Но ему не нужно этого всего, ведь так?
Дженсен вздохнул и зажмурился так резко, что под веками вспыхнули цветные пятна. Не думая, что делает, он подскочил к двери и распахнул ее, выскочив в коридор. Джаред, привалившийся боком к стене, обернулся на звук и легко, светло улыбнулся – так, что уголки губ сами собой поползли вверх.
– Слушай, Джаред, – сказал он неуверенно. – Не хочешь поужинать?
Тот улыбнулся еще шире, а потом засиял, как лампочка.
– Настоящий ужин вдвоем? Не каждый сам по себе? – хмыкнул он, радостно глядя на Дженсена.
– Эй, – тот несильно ткнул его кулаком в плечо, автоматически отметив твердость мышц. – На этот раз настоящий.
Джаред присвистнул.
– Ого! Такое я не пропущу!
Дженсен оглядел его, чувствуя, как по лицу расползается улыбка.
– В том же месте и в то же время? – деловито уточнил Джаред.
– У меня дома, сегодня в семь, – ответил он.
Джаред изобразил печаль, сдвинув брови.
– Дженс, у тебя же есть нечего. Сварим кофе и закусим хлопьями?
– Закажем что-нибудь, – махнул рукой Дженсен.
Джаред понимающе кивнул и ухмыльнулся, задвигав бровями.
– О…
– Вали уже, – раздраженно сказал Дженсен, чувствуя, что на горизонте маячит шутка сомнительного содержания.
– Ладно, ладно, – Джаред вскинул руки ладонями вверх, развернулся и пошел.
Дженсен зашел в квартиру, прикрыв за собой дверь, и закусил губу, улыбаясь.
– Цветы и конфеты брать? – раздался из-за двери голос.
Дженсен снова выглянул в коридор и ответил улыбающейся довольной физиономии.
– Возьми пива, – сказал он и осторожно прижался губами к губам Джареда.
– Понял, – выдохнул тот ему в рот.
Дженсен нехотя отстранился и, напоследок огладив сильное предплечье, зашел в квартиру.
– До вечера, – негромко сказали в коридоре, и Дженсен стоял, прислонившись к двери, пока шаги снаружи не затихли.
Наверное, стоило все же прикупить продуктов к вечеру. Джаред казался человеком, любящем поесть – судя по энтузиазму, с которым он поглощал бифштекс в «Кракене» и грустной растерянности при виде кофе на завтрак. Дженсен оттолкнулся от стены и пошел в душ, улыбаясь своим мыслям. Он разделся, бросив рубашку и брюки в стиральную машинку, и встал под горячие струи, с блаженством ощутив давление воды и прикрыв глаза. Неизвестно почему он чувствовал уверенность, что сегодня ему приснится еще один странный сон.
-
-
01.03.2013 в 02:28Я и так уже счастливо булькающая лужа, а теперь и вовсе! Спасибо большое, что цените то, чем мы с Сэмми и девочками занимаемся!
Выкладывается для Мару в качестве бонусного подарка в дополнение к основному.
Бонусный? К основному?
Одно из преимуществ жизни в одиночку – возможность безнаказанно пить сок прямо из коробки, не боясь быть обвиненным в пускании слюней в общую тару.
Я по этой причине всегда себе отдельно сок покупаю
Гороскопы, фэн-шуй и вещие сны виделись ему вариантом небылиц, которые пришли на смену страшилкам, стоило детям вырасти.
Абсолютно согласна, мистер Эклз!
И кофе точно входил в десятку этого списка, занимая место между электричеством и играми Суперкубка.
И ещё горячая вода!!! Только я бы вместо Суперкубка, пожалуй, ЧЕ и ЧМ по футболу в список добавила
поморщившись от ее настойчивого, проникающего, казалось, во все уголки отчаянно пытающегося защититься черепной коробкой мозга
Ох, да, голос у Данниль далеко не тот, что можно радостно слушать с утра пораньше...
Не стоит говорить о начальстве плохо, но мне начинает казаться, что она слишком часто бывает неудовлетворенной.
Какой культурный Дженсен
на что та смущенно пробормотала что-то о темном прошлом Бивера, хозяина этого места, который то ли возил контрабанду через Атлантический океан, то ли плавал с сомалийскими пиратами
Представила Джима эдаким морским волком
– Но теперь она вряд ли продолжит с тобой флиртовать, – продолжил Джаред. – После того, как поняла, что ты гей.
– Как с чего? Ты не реагируешь на ее заигрывания и ужинаешь с горячим парнем, от которого глаз не можешь оторвать. Следовательно, ты гей, у которого свидание.
И кстати, – Джаред наклонился к нему, – тот факт, что я горячий, ты не опровергаешь, верно?
– Нравится? – серьезно спросил тот.
ДА!
Почему ты вообще это спрашиваешь, конечно, да!член соскочил с ленты, устроившись на неподвижном крае конвейера, и еще раз подмигнул щелкой.
Вот это я понимаю, неудовлетворённость у человека... =)
Остальные тут же замерли, развернувшись головками и с любопытством направив прищурившиеся щелки на его пах.
Я бы точно дёру дала
Говорили, что обычно миролюбивый и спокойный глава их компании Крипке в гневе был страшен и неудержим, беспощадно сокращая виновных.
И пусть уволит гадину!!
– Так проще. Только… нужно не забывать ставить будильник по утрам, – объяснил он, чувствуя, что засыпает.
Как грустно...
Сейчас он бы не позволил себе так открыто, глубоко и неистово чувствовать, отражая происходящее на лице, там, где каждый мог увидеть.
Ох, Дженс...
– Ага, пока, – неловко сказал Дженсен и почувствовал, как Джаред потускнел, окончательно спрятав радостную улыбку под сжатыми губами.
Ну блин, Дженсен!
Тот улыбнулся еще шире, а потом засиял, как лампочка.
Аыы!!!
Джаред казался человеком, любящем поесть – судя по энтузиазму, с которым он поглощал бифштекс в «Кракене» и грустной растерянности при виде кофе на завтрак.
Ну прелесть же!
Peach Tree, спасибо большущее за удивительную историю!!!
-
-
01.03.2013 в 18:16за это вам море признательности
Бонусный? К основному?
ну да. основной почти, вот почти
спасибо за отзыв, рада, что понравилось, и надеюсь, вам приснятся приятные сны
-
-
01.03.2013 в 18:19Peach Tree,
ну да. основной почти, вот почти
Боже мой!
спасибо за отзыв, рада, что понравилось, и надеюсь, вам приснятся приятные сны
Ох, приятные снились!
Пожалуйста, ко мне на "ты", не доросла я ещё до "вы"
-
-
01.03.2013 в 19:16-
-
01.03.2013 в 19:28-
-
01.03.2013 в 20:58-
-
03.03.2013 в 21:33-
-
06.03.2013 в 17:35